ассоциации

раскинув булки и батоны
сидушки оземь раскидав
садимся праздновать мы праздник
пейсАх

жену назвав набитой дурой
таксидермист вдруг осознал
что предсказал семейной жизни
финал

семь нянек и дитё без глазу
четырнадцать дитё без двух
ещё четырнадцать исчезнет
и слух

а вы брейкбит сыграть смогли бы
а то ноктюрн подзае6ал
здесь же не похороны вроде
а бал

семен нажал на эф четыре
придерживая кнопку альт
и завершил таким манером
гештальт

средь чёрно бело серых будней
свой мир мы сделали цветным
по пятницам разводим краски
спиртным

на завтрак принесла мне гейша
две ветки сакуры во льду
засунь ты эту икебану
в кувшин

в любой профессии буквально
от сталевара до врача
есть то что крепится посредством
скотча

не принимай ты как личное горе
парадоксы этой вселенной…
ну нельзя поиметь всё и сразу: и море,
и по колено…

пришел бетховену по почте
какой то странный коробок
с письмом дарю тебе нужнее
ван гог

как хорошо сегодня в морге,
прохладен, чист его уют…
все портят только практиканты -
блюют

Выхожу сегодня утром на остановку… Сплю на ходу себе, зеваю… Погода располагает к этому: туман с бледным солнечным диском… матово-золотистые лучи сквозь облака… Птицы трещат, конечно, но пробуждению как-то отнюдь не способствуют…
Подъехал троллейбус… Он мне не нужен, жду свою маршрутку… Троллейбус выпустил партию пассажиров, впустил очередную.. все расселись там… а я вместе с двумя-тремя такими же зевающими гражданами продолжаю стоять… Троллейбус стоит… Почему-то долго стоит… Вообще выключил двигатель… И тут я замечаю одновременно несколько вещей: туман сгустился сильнее, птицы смолкли… светофор задумался на "зеленом" свете… Народ на остановке (включая меня) и пассажиров в троллейбусе, стоят/сидят не шелохнувшись… ветра нет…
За эти всего несколько секунд чисто твинпиксового сюжета я успела: все это заметить, удивиться, испугаться и проснуться…

А все-таки… что же это было?:) или это был сон наяву? или параллель какая-нибудь наехала??:)

Не знаю почему, но я боюсь смотреть в звездное небо…Такое возникает ощущение, будто посмотрев вверх, я не найду потом у себя под ногами землю… Запутаюсь и не найду дорогу назад…
Другое дело дневное небо… Чистое бездонно-голубое или же с облаками и даже тучами… Не страшно… Будит воображение…. Радует солнцем…. Заставляет улыбаться…

Жила-была девочка. Она могла мечтать целыми днями, сочиняла сама себе разные красивые истории, что катастрофически мешало ей учиться и познавать реальный мир без прикрас. Некоторые из фантазий были очень даже забавными…Например, ей хотелось поселить у себя в комнате… лошадей.. Непременно трёх: серую в яблоко, гнедую и вороную.
Почему именно таких, девочка и сама не знала. Она мысленно представляла себе, как ведет их к водопою… как по очереди катается на них, ловя завистливые взгляды одноклассников, как все вокруг охают и ахают.. надо же какая девочка молодец и какие у нее красивые лошади! Потом она вела лошадей домой, так же, в мыслях. Там, в большой комнате, она кормила их с рук овсянкой (ведь лошади едят овёс? Ну вот, подходит, значит). А еще какое счастье, что ванна в ванной такая большая! Девочка легко помещала каждую из лошадок в ванну, где они весело фыркали от обильной мыльной пены. Лошадям даже хватало места в школе, если не за партой, то хотя бы где-нибудь в коридоре… Всего то надо было попросить лошадей не ржать во время уроков. И так продолжалось мечтаться до тех пор, пока девочка не увидела лошадей живьем. Из этой мечты как-то незаметно исчезли дом и школа… А затем постепенно растаяло и всё остальное… Девочка выросла и превратилась в серьезную даму, иногда позволяющую себе немного помечтать и все чаще вынужденную спускаться с радуги на землю. Она теперь знает, что лошадь, к примеру, никогда не назовут эталоном красоты, хотя красоту лошади, особенно в динамике, признают все. Никто же не скажет женщине: «Мадам, Вы прекрасны как эта дивная лошадь, скачущая в лучах заходящего над морем солнца!» Лошадь создана для работы… Постоянной, изнуряющей и не очень то нужной самой лошади, а кому-то еще… А когда лошадь заболеет, то в лучшем случае ей найдут хорошего ветеринара. Или попытаются полечить своими силами, почитав литературу. Но чаще бросают умирать или пристреливают, чтобы не мучилась. Есть в судьбе лошадей что-то похожее с судьбой людей… Не потому ли уже у древних греков появился персонаж – кентавр? Похож и на тех, и на других… Некая символика.. Уродливо-чудесная.

Я думаю, что стоит пересмотреть термин «ипохондрия». :) Предлагаю трактовку: грусть по лошади или грустить как лошадь или лошадиная грусть.. Они умеют… Это правда.

все, что имеет два крайних состояния, напоминает маятник… вжик - вжик… тудой - сюдой… как косой: направо замах, налево покос…
матриархат - патриархат… вжик-вжик…
деспотизм - либерализм… вжик-вжик…
зло - добро… вжик-вжик…

помните рассвет расизма в сша?… маятник качнулся, теперь другая крайность… нужно быть очень толерантным и не дай Бг что-то сказать против действий афроамериканца

помните интернационализм в ссср?… мы - единая нация - советский народ… вжик-вжик… получите: понаехали тут… с одной стороны русские, с другой - чечены, даги и прочие чурки… вон уже киргизы повылезали с протестами в центр москвы… и поди тронь их… а как же толерантность?… заметили, мусульман вообще не трогают, им все можно

помните? ссср - светское государство, где церковь отделена от него… атеизм - наше все! вжик-вжик… и все мы не только крестимся на кресты церквей, но и стали многоконфессиональны… да до такой степени, что скоро все станем муслимами :)

периоды колебания у маятников разные… одни выкашивают чаще, другие - реже… но все они качаются и качаются

так и должно быть… этот маятник и есть развитие…
но так иногда хочется остановить его и немного отдохнуть

поговаривают, что в Интернете ничто и никогда не исчезает… пост, твит, фото, каммент, лайк, статус и т.п., будучи выпущенными в Сеть, поселяются в ней навечно, сохраняются в кэшах поисковых систем, на зеркалах сайтов, в «запасниках» серверов… а иногда и размножаются – на страничках и в блогах виртуальных друзей, а также «друзей друзей» и Б-г весть ещё где

этакая квинтэссенция вечной жизни, где роль бессмертной души, приобретающей отчётливо виртуальный характер непосредственно после отделения от тела, выполняют биты и байты информации – неубиваемые и неуничтожимые

но, как говорят немцы, всё имеет конец, а у сосиски их даже два :)
другими словами нет худа без добра и добра без худа… слишком много существует примеров того, когда выложенная в Сеть информация вдруг оказывала эффект бомбы или фигурировала в суде и становилась решающим фактором не в пользу "героя" информации…

поэтому не забывайте главный закон Интернета:
всё, что вы единожды выложили в Сеть, остаётся там навсегда и однажды может быть (вар. – непременно будет) использовано против Вас

вечная жизнь имеет свои минусы, да?

был девятый час утра, воздух был холодный, но сухой и резкий, хотя ветра не было… туман, стоявший ночью, оставил на высотах только иней, переходивший в росу, в лощинах же он расстилался еще молочно-белым морем… ничего не было видно в той лощине налево, куда опустились наши войска и откуда доносились звуки стрельбы… над высотами было темное ясное небо и направо назади огромный шар солнца всплывал над туманом… солнце казалось багровым пустотелым шаровидным поплавком, который колыхался, плавая в море тумана…
князь Андрей сидел на берегу реки с удочкой и ловил пескарей… поплавок в тумане был практически не виден, но каким-то шестым чувством Андрей видел этот поплавок…
и подсекал время от времени искрящуюся в лучах солнца рыбешку…
и не было вокруг него больше ничего… ничего кроме этого невыносимо высокого неба… с тихо ползущими по нему серыми облаками… не было всей этой беготни с французами… не было убитого рыжего артиллериста, который не давал банник французу… не было этого страшного боя… и совсем не так плыли по этому высокому бесконечному небу облака… и нет ничего, ничего, кроме его… и нет ничего, кроме тишины и успокоения, подумал Андрей и подсек очередную рыбку, блеснувшую серебряной искоркой в лучах затуманенного солнца…
© :)

как вы думаете, в чём сложность поддержки такого проекта как ННОВ?
да элементарно… ну представь, что ты писатель и поддерживаешь проект "Война и мир"… у тебя ТЗ — написать главу как Наташа Ростова гуляла под дождём по парку… ты пишешь "шёл дождь", сохраняешь, вылетает сообщение об ошибке "Наташа Ростова умерла, продолжение невозможно"… почему умерла?.. начинаешь разбираться… выясняется, что у Пьера Безухова скользкие туфли, он упал, его пистолет ударился о землю и выстрелил в столб, а пуля от столба срикошетила в Наташу, что делать?.. зарядить пистолет холостыми?.. поменять туфли?.. решили убрать столб… получаем сообщение: "поручик ржевский умер"… выясняется, что он в следующей главе облокачивается о столб, которого уже нет…

ну и так далее :)

уж очень всё происходящее на ннове напоминает разговоры между собой живущих на шесть фунтов ниже поверхности земли… задорно, весело, с апломбом, амбициозно, безальтернативно, с навешиванием ярлыков, с перемыванием косточек реальным людям, со скрытой и плохо скрываемой завистью, с обвинениями во всех смертных, с набрасыванием говна на вентилятор… а самое главное - без опасения получить по морде… ведь почти все тут - лишь каменная плита с ником и надписью…

— О да, о да, о да! — выкрикивала Молли, оседлав городского констебля, который елозил по неудобному ложу из пластиковых роз в нескольких футах над усопшей учительницей.
— Они всегда считают себя первыми. Ууууу, давай сделаем это на кладбище, — сказала Бесс Линдер, которой муж с последней трапезой подал чай из наперстянки.
— Я знаю, у меня только на этой неделе на могиле три использованных презерватива, — ответил Артур Таннбо, фермер-лимоновод, скончавшийся пять лет назад.
— А откуда вы знаете?
Слышали-то они всё, вот со зрением было не очень.
— По запаху.
— Омерзительно, — сказала Эстер, та самая учительница.
Мертвых шокировать трудно. Поэтому омерзение Эстер было притворным.
— Что за гомон? Спать не даете. — Малькольм Каули, торговец антикварными книгами, инфаркт миокарда за чтением Диккенса.
— Тео Кроу, констебль, и его чокнутая женушка занимаются непотребством на могиле Эстер, — ответил Артур. —Могу поспорить, она не пьет свои медикаменты.
— Пять лет как женаты — и до сих пор непотребствуют? — После смерти Бесс встала на весьма антиматримониальные позиции.
— Супружеский секс — это так банально. — Снова Малькольм — как всегда, скучая и в провинциальной, захолустной смерти.
— А вот от посмертного я бы не отказался, — подал голос Марти Поутру, лучший диск-жокей радио ГРОБ с пулей в голове: одна из первых жертв грабежей автотранспорта еще в те времена, когда эфиром правили волосатые банды музыкантов. —А то сплошные дразнилки в могилке, не согласны?
— Вы ее только послушайте. Вот кому бы косточку заправить, — сказал Джимми Антальво, который поцеловался со столбом на своем «кавасаки», а потому остался навеки юным.
— Которую? — хмыкнул Марти.
— А новая елка — на слух очень мило, — сказала Эстер. — Спели бы в этом году они «Доброго короля Венцеслава».
— Если споют, — высказался заплесневелый книготорговец, —я законно в гробу перевернусь.
— Губу раскатал, — заметил Джимми Антальво. — Черт, по-моему, я тоже.

Мертвые не ворочались в гробах — они вообще не шевелились, да и разговаривали только друг с другом — безвоздушными голосами. Они спали, изредка просыпались и подслушивали, перекидывались словечком-другим, а в конце концов не просыпались уже никогда. Бывало, вечный сон смаривал их лет через двадцать, бывало — через сорок, но никто не помнил, чтобы голос доносился из более глубокой древности.

© Кристофер Мур, "Самый глупый ангел"